Сразу говорю -- это писала не я, я нашла это в Интернете
-----------------------------------------------------------------
После долгих дневных пробежек, хождений по магазинам и прочих неотложных
дел Йо Асакура наконец-то приближался к родному дому. Но каждый шаг на
какую-то долю давался все труднее и труднее. Что скажет Анна, если
узнает про его уклонение от курса? Хотя, если скажет – хорошо, ведь
может и заставить сделать что-нибудь уму не постижимое. Ну, подумаешь,
пробежал он не пятьдесят кругов, а сорок восемь? По виду его все равно
не догадаешься. Весь лоб был усыпан каплями пота, плечи, спина и грудь
блестели от влаги. И кто придумал, бегать в сорокоградусную жару? Йо
улыбнулся сам себе. И все-таки он рад, что возвращается домой, там его
ждет Анна. Ко всем ее мучительным тренировкам, безумным приказам он
привык, и теперь относился к ним с улыбкой. Он знал, что в душе эта
девушка совсем не такая, какой хочет казаться: любящая, верная, и
возможно даже нежная. Йо вспомнил, что благодаря Анне в большей степени
он смог вернуться в этот мир. Ее голос звал его, помогал ему прорваться
к ней сквозь тысячи вселенных, ее ожесточенная борьба с Зиком, она
придала ему уверенность в том мире. Она была последней, кто отчаялся,
увидев его бездыханное тело, лежащее на песке в звездном святилище. Его
невесту нельзя было так просто сломать пустой байкой, о том, что Йо не
вернется.
И все же, как ни печально, Йо пришел снова к тем мыслям, что с Анной они
ведут себя не более чем друзья. Они в будущем поженятся, станут семьей,
в этом уже все были уверенны. Но жизнь без любви... парень сейчас думал
не о себе, а о девушке. Что если ей уже надоел этот глупый спектакль с
их парой в главной роли. А вдруг ей нравится кто-то другой? Так зачем
им жить под одной крышей, делать из себя влюбленных, в будущем –
обмениваться кольцами, если между ними даже мимолетной искры не
пробежало? Йо печально опустил голову. Как бы он хотел быть немного
поближе к своей девушке, делиться с ней своими проблемами, выслушивать
ее переживания. Как он желал стать ей не просто другом, проявить
настойчивость в развитии их отношений и потом не бояться за свою жизнь.
Анна была единственной девушкой в мире, которую он любил, но было ли это
чувство взаимным?
Йо Асакура остановился перед небольшим двухэтажным домом, их домом.
Скорее всего, Анна сейчас где-нибудь на кухне, или в гостиной смотрит
сериалы. У парня в голове пронеслась картина вероятного приветствия. Она
сейчас увидит его и вдруг не досчитается капелек пота на его лбу,
заставит мыть пол в ванной. Заходя в дом, Йо отметил довольно странную
тишину. «Анна!» - позвал он хозяйку дома. Никто не ответил. Шаман
повторил снова, и опять в ответ тишина. Возможно, ушла в магазин за
продуктами? пронеслась в голове мысль, но тут же он одернул себя,
вспомнив, что держит в руке пакет с покупками из Анниного списка. Это в
большей степени насторожило Йо. Может, просто уснула? последняя
надежда, что все в порядке. Он быстро прошелся по комнатам первого
этажа, заглянул в купальню, туалет и в кухню. Везде было пусто. «Анна,
где ты?!» - голос Йо от волнения немного дрожал. Ни в одной комнате он
не нашел ни записочки об отлучке девушки. Это очень настораживало.
Внезапно откуда-то сверху донесся знакомый голос, точнее чье-то
невнятное мычание. Один только звук, похожий на зов Анны, и Йо, не
медля, сдвинулся в места и побежал наверх. Он не мог предположить, что
произошло, что с Анной. Оказавшись на втором этаже, он лихорадочно стал
осматриваться вокруг, ожидая второго сигнала. И снова невнятный зов, он,
как показалось шаману, исходил из дальней комнаты – спальни.
Ворвавшись туда, Йо сразу не поверил в увиденное, происходящее казалось
сном. Анна со связанными руками, ногами и ртом валялась на измятой
кровати. Ее привычное черное платье изодрано и превращено в лохмотья.
Волосы у Анны были изрядно растрепаны, ее прическа в этот момент
напоминала гнездо. Парень, выйдя из ступора, кинулся к своей невесте. Он
принялся быстро, но бережно, чтобы не навредить ей, развязывать узлы на
веревках. Йо заметил, что лицо девушки все мокрое, от слез. Анна
плакала, в первый раз он видел ее слезы.
Парень быстро снял повязку с ее лица, он не ошибся. Его невеста,
захлебываясь в собственных слезах, ревела. Ревела, не взирая ни на Йо,
ни на свой вид. Она, не дожидаясь, когда Йо покончит с путами на ее
ногах, кинулась к нему в объятья. Анна ничего не могла сказать, из ее
рта доносились лишь бесконечные рыдания. Йо пытался успокоить бедняжку,
гладя ее по волосам, по спине, произнося теплые слова. Она вся дрожала,
как осиновый лист, слезы беспрерывно лили из ее глаз. За все это время
они еще не сказали друг другу ни слова. Йо заметил глубокие еще
кровоточащие порезы на руках и плечах Анны, а небольшое пятно крови на
простыне стало последней каплей, парень окончательно вышел из себя.
- Что здесь произошло, Анна? – серьезно, с настойчивостью в голосе
спросил он. Но услышал лишь тихие всхлипы. Йо, взяв девушку за плечи,
тихонько отстранил от себя, чтобы посмотреть ей в глаза. – Анна, ты
должна сказать мне!
- Он был здесь, - простонала его невеста, стараясь отвести взор. Йо
заметил, что она намеренно не желает встречаться с ним взглядом. – Зик
был здесь.
- Что? – вскричал Йо, не веря в услышанное. – Это он с тобой сделал?
- Он... Он издевался надо мной... – Анна говорила медленно, изредка
всхлипывая. Она указала на остатки платья, свои раны – Причинял боль...
- Как он посмел? – взревел Йо, сам пугаясь собственного голоса. Сама
мысль о том, что этот подонок прикасался к ней, разъярило юношу. Сейчас
за Анну он готов был совершить любые отчаянные поступки. – Когда это
произошло? – И все же шаман попытался успокоиться, он понимал, что
девушке и так сейчас трудно говорить.
- Йо... – прорыдала Анна, снова прижимаясь к парню. – Он пришел сюда
сразу после твоего... ухода... где-то в полдень. Сказал, что... – она
сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, но новый поток слез
обрушился на ее глаза. – Он... он...
- Все в порядке, Анна. Я с тобой – шептал Йо на ухо пострадавшей. Он сам
был на пределе, но он держал свою ярость в руках, ради Анны. Он просто
не мог взять в голову, зачем Зику понадобилась девушка. – Анна, ты
можешь доверять мне. Ответь, пожалуйста, почему Зик пришел к тебе?
- Он пришел не для того, чтобы просто избить меня или причинить боль.
Зик хотел унизить меня... – Йо хотел что-то сказать, открыв было рот, но
тут Анна резко отпрянула от него. Она подняла голову и впервые за
сегодня взглянула ему в глаза. – На его оскорбления и угрозы я не
поддавалась, поэтому... он просто... изнасиловал меня.
- Зик? – воскликнул Йо, не веря в услышанное. Анна не стала дожидаться,
пока он скажет что-нибудь еще. Все те слова, которые копились в ней за
весь день, готовы были вырваться из уст немедленно.
- Он грубо и жестоко изнасиловал меня, не взирая на мои крики, слезы.
Никто еще в жизни не обращался со мной так грубо и безжалостно, как Зик.
Никто еще не унижал меня так перед собой. – Анна кричала, ее крики
смешивались с плачем, она не сознавала того, что говорила. – Этот
ублюдок привязал меня к кровати, избивал. Его поцелуи были похожи на
укусы. Он знал, что для меня это первый раз, поэтому, как следует,
оторвался... на моем теле... Мне было так больно, я до сих пор испытываю
ужас, вспоминая об этом...
- Все, хватит, Анна, никто не заставляет тебя вспоминать это, - Йо
старался говорить как можно мягче. Он легонько провел по ее волосам,
распутывая узелки. Он старался не обращать внимание на ее разодранное
платье, которое так сильно обнажало ее грудь, живот и бедра.
- С того самого момента как я увидела тебя, я мечтала, чтобы ты стал
первым и единственным мужчиной в моей жизни... – Анна продолжала уже
осипшим от плача голосом. – Йо, я хотела быть лишь твоей...
- Лишь моей? – удивленно повторил он, немного смущаясь.
- Да... – кивнула девушка – Зик, видимо, понял это... Он сказал, что не
даст моим мечтам сбыться... Он с самого начала пришел, чтобы...
переспать со мной...
У Йо перехватило дыхание, Анна сказала ему, что хотела быть лишь его,
или послышалось? Все происходило как во сне. Зик, ставший насильником,
его невеста, пострадавшая при этом, во все это он никогда бы не поверил.
Он никогда не видел Анну в таком состоянии, такую униженную, слабую,
откровенную с ним. Но, если она хотела, что бы он, Йо, стал тем
единственным для нее мужчиной, значит, она любила его. А Зик разрушил
для нее эту мечту.
- Это все из-за меня – процедил он сквозь зубы. – Если бы я остался с
тобой дома, защищал тебя...
- Ты ни в чем не виноват! – теперь они поменялись местами, и Анна
пыталась успокоить своего жениха.
Она придвинулась к нему поближе и прислонилась щекой к его груди. Они
были так похожи, Йо и Зик, но в тоже время были абсолютно разными. Она
была рада, что в этот момент с ней был именно Йо, добрый и ласковый. Она
медленно подняла голову и заглянула к нему в глаза. Его вернувшаяся
теплая улыбка согрела ее, помогла отойти от душераздирающих мыслей. Йо
потянулся к ее лицу и поцеловал Анну. Это был их первый поцелуй, тот,
которого они оба так ждали, но боялись признаться в этом друг другу.
Анна, после тех страданий, которые принес ей Зик, наслаждалась поцелуем
Йо, немного неискусным, нерешительным. Но в этом весь Йо, который был
так дорог ей. Зик разбил ее мечту, она разлетелась на тысячи маленьких
осколков, впивающихся в сердце, ранящих. Любовь Йо была для нее
лекарством от боли, унижения, доставленных Зиком. В своем поцелуе шаман
как будто просил у своей невесты прощение за свою прошлую
нерешительность. И Анна простила его.
Как ни пагубно мне признавать это сейчас, но кажется, я теряю контроль
над ходом своих мыслей. Виной всему ты, глупый мальчишка со странной
прической. Твоя непокорность смешит меня, ты так наивен порой. Сколько
было предложений с моей стороны, а ты все отказывался. Эта твоя излишняя
гордость – возможно на самом деле глупость… Но твое жестко сказанное
«нет» еще больше увлекает меня. Внутри все переворачивается, когда ты
разъяренно смотришь мне в глаза и повторяешь, что никогда не
присоединишься ко мне. Ты думаешь, что так просто уйдешь от меня?
Поверь, Лен Тао, для меня не существует невыполнимых заданий. Я, Зик
Асакура, всегда добиваюсь поставленных перед собой целей. Возможно, это
произойдет не сразу, у тебя будет достаточно времени, чтобы еще раз
подумать. Но когда я, как хищный зверь, выйду на охоту за своей жертвой,
которой будешь ты, тебе не спрятаться.
Я смотрю на тебя, как ты прекрасен. Странно, что говорю такое, но это
правда. Твое совершенное тело, я мечтаю прикоснуться к нему… Твои глаза,
больше всего на свете я жажду подойти к тебе как можно ближе и заглянуть
в эти два неограненных янтаря. А когда ты злишься, что стало уже
неотъемлемой частью тебя, то так красиво сужаешь их. Моя душа ускользает
из тела, ты так соблазнителен, хоть сам этого и не подозреваешь…
Возможно, я слишком самонадеян, но я уверяю тебя, юный шаман из Китая,
ты будешь моим, это мое слово тебе.
И вот я появляюсь в спортивном зале, где ты проводишь большую часть
своего времени. Как и сейчас… Ты изнуряешь себя тренировками,
заставляешь свое тело блестеть от капелек пота, и меня это так заводит.
Ты силен и вынослив, это манит меня к тебе. Хотя по сравнению со мной,
ты маленький серый мышонок, зажатый в когтистых лапах такого
беспощадного хищника, как я. Тебе не убежать, не спрятаться от меня,
Лен, а стоит ли?
Досчитав до десяти тысяч на одном тренажере, ты поднимаешься. Ты так
измотан, что готов упасть прямо на этом месте и уснуть глубоким сном.
Но, Лен, оставь немного сил и для меня. Ты так устал, что даже не
замечаешь моего присутствия… хм… но это только пока. Что меня забавляет,
так это твоя порой прослеживающаяся рассеянность. По жизни ты собран и
здраво мыслишь, но стоит чуть-чуть поиграть на струнах твоих нервов, как
все, что было, разбивается на мелкие осколки. Остается лишь голая, не
прикрытая оболочкой сдержанности, ненависть.
Я подхожу к тебе сзади, мое дыхание адского пламени струится по твоей
шее. Ты вздрагиваешь, твои зрачки расширяются, в непонимании истины. Да,
Лен, это я, Зик, стою перед тобой собственной персоной.
Зик?! – в изумлении восклицаешь ты. О, как ласкающее звучит мое имя в
твоих устах. И снова эти прекрасные золотые глаза, я тону в них, теряю
контроль при твоем пристальном взгляде. Хочешь напугать меня? – ты
смешен… Глупенький Лен, скоро перед тобой предстанет вся дьявольская
сущность Зика Асакуры. Ты будешь тонуть в потоке моей страсти, но не
спеши умирать, я подам тебе руку.
Ты пятишься от меня, но я хватаю тебя за плечи своими сильными руками и
притягиваю к себе. Ты немного смущаешься под моим пристальным, изучающим
взглядом. Это вызывает улыбку на моем лице. Ты скорее всего сейчас
задаешь себе всего один единственный вопрос: «Что происходит?», и я
отвечу тебе на него. Отвечу так, чтобы мы оба получили удовлетворение:
ты найдешь ответы в себе, а я буду счастлив изучить тебя… Мои губы
впиваются в твои. Наш первый, ошеломляюще страстный поцелуй никто не в
силах прервать. А я и не представлял, что ты такой восхитительный на
вкус… естественный аромат твоего тела дурманит меня. Я прохожу губами по
твоей шее, покрываю поцелуями плечи. У тебя такая нежная кожа, хотя
порой встречаются небольшие шрамы. Но это так привлекает меня. Я вижу,
ты в смятении... Люди порой не могут понять поведение других, но самое
сложное, юный Лен, разобраться в себе. Тебя терзают непонятные чувства:
ты ненавидишь меня, ты всегда говорил мне это, но сейчас ты хочешь,
чтобы я продолжал, ты жаждешь моих ласк, и я повторю вопрос:
«действительно ли ты ненавидишь меня?»
Я снова страстно целую тебя в губы, заглушая твои вялые протесты. Ты
горяч, Лен Тао, но в моих объятьях ты маленький кусочек льда,
стремительно тающий. Моя адская страсть, огонь моей любви спалит тебя,
разобьет барьер твоей независимости, и ты навеки будешь принадлежать
мне!
Я, не скрывая своего желания, с силой валю тебя на пол. Теперь ты подо
мной, все твое тело трепещет в предчувствии моих следующих действий. Я
смотрю тебе прямо в глаза, в них еще существует доля сомнения, и это так
возбуждает меня. Я беру твое прекрасное лицо в свои руки, и наклонившись
прямо к твоим губам, сладко шепчу «сегодня ты станешь моим, Лен Тао!»...
Я утратил счет времени, с тобой, мой Лен, я совсем потерял голову. Я
порой сам себе непонятен. И сейчас мы лежим с тобой на полу, раздетые до
исподнего, в объятьях друг друга. В наших мыслях проплывают воспоминания
тех страстных минут. Я знал, ты не сможешь противостоять мне, ты отдал
себя мне, мой вспыльчивый Тао, отдал целиком и полностью. Я крепче
сжимаю твою руку в своей ладони, ты теснее прижимаешься ко мне. Я был
прав, ты действительно достойный противник, играть с тобой в мои
любовные игры большое удовольствие. Да… сегодня я был удовлетворен, я
познал твою душу и тело, я рад тому, что ты смог окончательно
разобраться в себе… Ты присоединишься ко мне, я знаю, теперь да. Просто
без меня, моих ласк, моего тела ты долго не протянешь. Хотя если
честно, я осознаю, что одной ногой попался в сети, которые ты, пусть и
не специально, но создал для меня.
Как ни пагубно мне признавать это сейчас, но кажется, я теряю контроль
над ходом своих мыслей. Виной всему ты, Лен Тао, теперь мой Лен Тао!

Лен Тао, по свому обыкновению имея выражение злости на лице, сидел на
одной из лавочек в небольшом парке. Вокруг было тихо и спокойно, никакой
пустой болтовни, тупых шуток и надоедливых духов. Только он в своем
одиночестве и со своими раздумьями. Парень нервно растирал запястье
правой руки, которой он так славно преподал урок одному «отморозку с
севера». Хотя, Лен признался себе, что это единственная драка в его
жизни, которую он так хотел бы забыть. Возможно, я немного погорячился,
с тенью сожаления подумал златоглазый шаман, вспоминая тот порыв ярости,
охвативший его. Возможно, удары были действительно жестокими для простой
разборки с северянином. Но забыть слова Трея он тоже не мог, как ни
старался. Сказанное, как пульс стучало в голове. Пущенная шаманом с
севера «шутка», не давала думать о чем-то отвлеченном. Лен не мог точно
сказать, чувствует ли он себя виноватым в случившемся, но и оставить
неприятные, навязавшиеся мысли тоже не удавалось. Все же он сам
напросился! отметил в свою пользу шаман из Китая.
- Тао! – послышался возмущенный голос.
- Чего тебе? – шаман лениво поднял голову и посмотрел прямо в полыхающие
от гнева глаза Пилики. В следующий миг он вздрогнул от звонкой пощечины,
и щека Тао заалела.
- Как у тебя еще хватает совести говорить так со мной, после того, что
ты сделал с Трем! – глаза девочки, казалось, разгорелись еще ярче.
- Этот отморозок сам напросился! – сквозь зубы прошипел Лен, начиная
злиться по-настоящему. – А что, он не в состоянии сам разобраться со
мной?
Еще одна сильная пощечина заставила челюсть парня обидно заныть. Если бы
Пилика не была девушкой, Лен тот час бы поднялся и врезал ей так, чтоб у
нее искры из глаз посыпались. Но обстоятельства заставили его
сдержаться.
- Трей уже несколько часов не приходит в себя! – закричала Пилика,
смотря шаману прямо в глаза – И во всем виноват ты, Тао!
- Повторяю тебе, он сам напросился! – взревел Лен, перехватывая ее руку,
пытающуюся занести очередную затрещину. – А ты, до каких пор будешь за
своим братом бегать? Самой не надоело?
- Пусти меня! Ты ненормальный, раз так избиваешь людей просто за глупые
шутки! – Пилика рванула руку, но хватка Тао была железной. Запястье
поразила боль.
- Да что ты! Теперь значит я ненормальный! – Лен будто не замечал ее
попыток высвободиться. Его глаза сузились в гневе.
- Не хочу больше тебя слушать! – Пилика, казалось, уже не отчаянно
кричала на него, а молила.
- Нет, ты меня выслушаешь, раз уж пришла сюда! - больше он уже не мог
сдерживать себя, и при случае мог сказать такого, отчего она его бы
никогда не простила. – Если бы Трей не отключился после пары моих легких
ударов, я бы съездил еще по его безмозглой физиономии! Мне надоело, что
все хотят услышать оправдание моих поступков! Я не второй Йо Асакура,
слышишь меня! – на секунду ему показалось, что Пилика была готова
расплакаться, но девочка просто смотрела на него, не решаясь вымолвить
ни слова.
- Но... почему? – с трудом выдавила из себя она – Что Трей такого
сделал, что теперь он лежит без сознания?
- Раз попало, значит, заслужил! – небрежно бросил Лен, понемногу
успокаиваясь. Разговор подошел к своему логическому концу, не
удовлетворив не одного из собеседников. Тао, вспомнив, что все еще со
всей силы сжимает руку девочки, поспешил разжать пальцы. Обретя
свободу, Пилика, не издав больше ни писка, отвернулась и зашагала прочь
от златоглазого шамана.
Настроение у Лена было в конец испорчено: сначала этот отморозок с его
идиотскими шутками, затем его сестра. И все же, она здесь ни при чем, и
Тао это знал. Смотря, как мелькают где-то впереди ее голубые волосы,
Лен только сейчас подумал об истинной причине избиения Трея. Самое
смешное, что это глупая девчонка так ничего и не узнает, шаман понурил
голову.
Теплый летний ветер играл с кронами деревьев. Только тихое чириканье
местных птиц было слышно в пустом парке, но Лен отчетливо для себя
решил покинуть даже это место, которое поначалу так успокаивало своей
тишиной. А у нее неплохой удар! Подумал шаман, касаясь щеки, на которую
слила свою злость девочка. При воспоминании о Пилике, Тао поймал себя на
мысли, что ему жаль ее. В ее глазах стояла боль, когда она сверлила ими
парня. И все это из-за отморозка, усмехнулся сам себе Тао.
Он точно ошибся, повторял про себя Лен, или специально хотел навешать
лапши на уши, чтоб с толку сбить! Глупейшей шутки я в жизни не слышал!
Проворчал себе под нос шаман, даже у Джоко смешнее в последнее время
получается! Пройдя еще пару шагов, он остановился и от безысходности
схватился руками за голову.
- Как я могу точно знать!? - выпалил Тао, отчего прохожие шаманы стали
нервно озираться на него. От неведения Лену становилось все хуже ну
душе. Он подумывал, чтобы вломиться в комнату к Фаусту, куда по всей
вероятности уволокли Трея, и выбить из пустой башки северянина
признание. Или... вдруг Лену в голову стукнула одна идея, довольно
рискованная, но самая точная для проверки. Взвесив «за» и «против»,
шаман зашагал к дому, в котором жили Трей и Пилика.
Там сейчас не должно никого быть: Трей валяется без сознания (Лен
саркастически улыбнулся), Пилика носится вокруг него – а больше никому в
голову не взбрело бы прийти туда. Если только Йо ни покуривает там в
тайне от Анны...
Тао вспомнил, как «балбес с севера» говорил ему, закатив при этом глаза:
«Я видел все это собственными глазами! Никогда бы не поверил!» Но если я
так поступаю, то чем же я лучше его, с сожалением вздохнул юный шаман.
Поднявшись на второй этаж, Тао ощущая, что ступает все робее с каждым
шагом, все же добрался до двери. Даже не постучав, он решительно потянул
ее на себя. Никого... только шум ветра, бьющегося в помещение сквозь
распахнутое окно. На подоконнике в милой голубой вазочке стоял букет из
немного подсохших фиалок. Такие простые, пронеслось в голове Тао.
Спальные места брата и сестры можно было легко различить. Постель Трея
была изрядно помята, подушка находилась в ненадлежащем ей месте, горой
на покрывало была скинута одежда «несносного отморозка». Картину
довершал излюбленный сноуборд, на удивление аккуратно сложенный поверх
всего остального. Постель Пилики, напротив, просто излучала опрятность
своей хозяйки. Ни единой складочки на покрывале, ни единого пятнышка.
«Она хранит его под подушкой... какой же она еще ребенок!» Лен сжал
кулаки. «Зачем же она так заправляет свою кровать! Мне пришлось изрядно
потрудиться, чтобы сохранить все в первоначальном виде!»
Тао почувствовал небывалый прилив волнения, когда он осторожно поднял
подушку и взял в руки тонкую бардовую книжку в кожаном переплете. Он в
сотый раз признался себе, что поступает гнусно, но с сожалением отметил,
что другого выбора у него нет. Парень присел на краешек кровати, он
чувствовал, как его руки тряслись. Никогда в жизни он еще так не
волновался, даже стоя лицом к лицу со смертью. Сделав еще один глубокий
вдох, Лен приоткрыл книжку. Ему просто нужно было увидеть эти слова...
Взгляду его предстали нежно-розовые странички, исписанные аккуратным
почерком, явно принадлежащим девчонке.
Дорогой дневник, прошла неделя, как Трей покинул нашу деревню... я
скучаю...
Лен сориентировался, что это было еще до турнира. Он немного пролистал
вперед.

  10 сентября,
...Из-за того, что Трей настолько глуп, пришлось самой явиться в
Фунбари. О Боже!
Он живет в одной квартире со своим противником, с этим Йо Асакурой! Его
нужно было срочно вытаскивать оттуда, пока это странное семейство ни
отравило или ни взорвало моего бедного братика!
Лен невольно улыбнулся, узнав любопытные факты из жизни шаманов. Ему
захотелось взглянуть на все это.

   11 сентября,
Дорогой дневник, почему жизнь так несправедлива? Минутианцы нуждаются в
нашей защите! А Трей... он проиграл этому Йо Асакуре! Ему осталось два
боя, и если он не победит... все кончено!

  2 октября,
Я так рада, что все закончилось удачно! С двумя большими победами и
одним маленьким поражением Трей переходит во второй раунд! Но ему нельзя
расслабляться! А с моим новым комплексом тренировок, мой брат
обязательно одержит победу!

3 октября,
Дорогой дневник... я... даже не знаю, как это сказать... Я чувствую, что
что-то происходит внутри меня... У меня за спиной как будто выросли
крылья... но в моем сердце налит горячий свинец...
Сегодня Йо Асакура пригласил нас с Трем к себе на вечеринку по случаю
окончания первого раунда турнира. Там был и он... Лен Тао – более
странного парня я в жизни не видела. Он такой... неразговорчивый,
жесткий, вечно сердитый. Но когда я впервые взглянула в его золотые
глаза, я поняла, что падаю в пропасть... и буду падать туда
бесконечно...
Лен округлил глаза и еще раз перечитал эти строки. Он даже не заметил
ничего в тот день, хотя... он тогда ведь даже и не взглянул на Пилику.
Его интересовало совершенно другое.
Я знаю, его ведь интересует что-то совершенно другое, - снова запись о
нем уже 10 октября.
Дорогой дневник, я поняла, что влюбилась. Да, влюбилась, как глупая
девчонка, которой по сути дела и являюсь... Но стоит мне вспомнить его
высокомерный взгляд, небрежно брошенную фразу, как земля плывет у меня
под ногами. Он ушел... и я врятли увижу его когда-нибудь. Мне невыносимо
сознавать, что наши пути никогда не пересекутся...

Тао стало не по себе. Он в который раз за сегодня почувствовал себя
самой гнусной сволочью, и не только за то, что без спросу читал дневник
девочки. Он понял, как ужасно вел он себя все это время по отношению к
ней, к той, что искренне любила его. Лен задал себе вопрос, была ли она
ему настолько неприятна, что он ограничивался одной фразой в общении с
ней, или наоборот, он пытался скрыть свои чувства?
Он осторожно пролистал несколько страниц, ища в строках свое имя. Порой
попадались записи, писавшиеся строго день за днем, были и промежутки по
несколько дней. Но в каждой заметке было хоть два слова, но о Лене.

   9 января,
Дорогой дневник, только тебе я могу все рассказать. Мне так тяжело жить,
видя, как он проходит мимо, даже не взглянув на меня, не сказав привет.
Но под его пронзительным взглядом я начинаю забывать, где сон, где
реальность. ... Прошло почти полгода, а я все еще люблю его. Но... у
меня никогда не хватит смелости открыться ему, потому что я знаю, какой
будет его реакция...

  11 января,
Я вижу его каждый день... он одновременно так близко и так далеко...
Лен, если б ты знал, как дорог мне, простой девчонке с севера... а
однажды он сказал, что у меня мозги заморожены!
Лен стукнул ладонью по лбу. Он ведь совсем не это имел в виду, он не
хотел ее обижать, просто сморозил глупость, когда разозлился на Джоко...
Или ему было все равно? Тао задал себе вопрос, изменилось ли что-то в
его душе с течением времени, а когда он прочитал всю правду своими
глазами?

   23 января,
И снова я не могу подумать ни о ком другом... кроме Него. О Боже! Если
бы он знал, как я люблю его! ... Как бы я хотела очутиться в его
объятьях, поцеловать его... Но, мы даже и не поговорили ни разу... а мне
так хочется его любви. Кого я обманываю? Так только в детских сказках
бывает!
Я знаю, что я последняя девушка, с которой захотел бы встречаться Лен
Тао .Я знаю, что в моей любимой вазе будут стоять только сорванные мной
фиалки. Я такая глупая, некрасивая, ничем не выделяющаяся!

Это не правда, Пилика, чуть слышно прошептал Тао, неотрывно смотря на
розовые странички. Но раз у нее создалось такое впечатление, значит, об
этом ей рассказало отношения самого Лена к ней. Ни одного нормального
разговора с девочкой, все из-за своей нелепой гордости. Перебрав в
голове все факты и свои промашки, шаман принялся насылать на себя все
известные ему проклятия. Ему не верилось, что все сегодняшние глупые
поступки он совершал, чтобы получше разобраться в Пилике, чтобы хоть
как-то стать ближе к ней. А в итоге... если девочка узнает о поступке
наследника семьи Тао, то еще больше убедится в его подлости, в его
равнодушие к ней, она не поймет, что Тао прочитал все это только затем,
чтобы... он и сам не знал этой причины. Шаман чувствовал себя разбитым,
проклинал за то, что пришел сюда и взял этот дневник. Его состояние было
ничем не лучше, чем у «проклятого северянина», толкнувшего его на эту
гадость. Хотелось просто лечь и забыться...
Лен начал в очередной раз перелистывать страницу, как вдруг он услышал
скрип половицы в коридоре. В следующую секунду входная дверь с треском
отворилась, и в комнату вошла голубоволосая девочка. Поначалу она даже
не посмотрела в сторону Лена, сидящего неподвижно с открытым дневником
зашедшей. Тао знал, что уже нет никакого смысла пытаться спрятать его в
надлежащее ему укромное местечко. Он так хотел бы повернуть время
вспять, и никогда не приходить сюда. Что ему оставалось сказать Пилике,
ведь вариант был только один – правду.
Пилика, все еще думая о чем-то своем, подошла к кровати своего брата и
устало покачала головой. Аккуратно взяв сноуборд и положив его на пол,
она принялась разгребать одежду Трея. Случайно подняв голову, она
непонимающе уставилась на шамана сидящего перед ней. Тао, оставаясь в
прежнем положении, серьезно смотрел на нее. Пилика рассеянно хлопала
глазами и не могла вытащить из своей головы ни единого слова.
- Прости... – спокойно произнес Лен, закрывая дневник и ложа его на
покрывало. Северянке показалось, что в его голосе прозвучала нотка
сожаления.
Пилика медленно подошла к своей постели, она была настолько ошарашена
поступком Тао, что теперь слова просто не приходили на ум. До девочки
медленно стал доходить смысл всего происходящего: ее дневник, его
прочитал Тао, этот несносный высокомерный шаман... Она тихо опустилась к
изголовью кровати и дрожащими пальцами взяла в руки свой дневник. Прижав
его к груди, она наклонила голову, и бесшумно задрожала. Казалось, что
вот-вот по ее щекам побегут слезинки.
- Пожалуйста, не плач! – протянул шаман, ложа свою руку ей на плечо.
- Я и не плачу. С чего ты взял, что я буду реветь? – не глядя на него,
тихо произнесла девочка. Пилика дернула плечом, пытаясь сбросить с себя
руку парня – Просто я думала... хотя ты уже все знаешь...
Лену стало противно от этих слов, от самого себя. И какого черта его
понесло читать этот дневник, чтобы сейчас они оба чувствовали себя так
мерзко.
- Почему ты так поступаешь с нами? – без выражения чего-либо в голосе
спросила Пилика. – Я или Трей чем-то так досадили тебе, что теперь ты...
– вдруг она всхлипнула, и на глаза девочки проступили слезы.
- Нет, просто я должен был знать о твоих чувствах ко мне, - Лен не мог
придумать лучшей отговорки – мне намекнули о них....
- Кто? – срывающимся голосом отозвалась Пилика, посмотрев на Тао
красными от слез глазами. – Что ты возомнил о себе, Тао, думаешь, будто
можешь просто так делать людям гадости? Разве было ни противно читать
невинные мысли влюбленной девчонки?
- Я узнал об этом от Трея... сегодня утром... – не спеша, произнес
наследник семьи.
- Отлично! Тогда почему бы нам ни устроить акцию «все на прочтение
дневника Пилики! Там вы найдете много интересных подробностей из ее
жизни!» Почему Лен? Давайте печатать его в еженедельной газете! А кто
следующий на очереди? Джоко, Йо, может Рио или Фауст?
- Я знаю, что поступил не самым лучшим образом по отношению к тебе и
Трею, но я должен был знать о твоих чувствах, к тому же сама бы ты
никогда не открылась мне! – Лен знал, что никакие слова сейчас не могут
оправдать его поступок, да и Пилика все видела своими глазами. – Твой
брат рассказал мне, что на днях прочитал твой дневник и...
меня взбесило, как он отнесся к твоим чувствам...
- И из-за этого ты подрался с ним? Из-за меня? – прошептала Пилика, не
веря собственным ушам – Так мог поступить только истинный убийца, или,
как говорится, истинный Тао!
- Да! – Тао качнул головой – Из-за уважения к тебе и твоим чувствам я
теперь в глазах друзей не лучше самого Зика! И никто не может понять
меня! А как по твоему, Пилика, я мог поверить просто словам твоего
безмозглого брата?!
- И поэтому ты решился повторить его подвиг? – печально вымолвила
девочка, утирая рукавом накатившую слезу. – Тогда скажи мне, Лен Тао,
чем ты лучше Трея?
- Тем, что ты все равно еще любишь меня – немного подумав, ответил Лен.
Он невольно улыбнулся, видя, как округлились глаза девочки при таком
ответе. Пилика устало прикрыла веки и согласно кивнула головой. Реакция
голубоволосой девочки изрядно порадовал Тао, хотя он и знал, что такие
чувства просто так не проходят. Лен немного пододвинулся к ней и обнял
рукой за плечи. – Пилика, я ненавижу себя за этот поступок, но именно
благодаря нему я понял, как ты дорога мне.
- Ты говоришь мне это, потому что тебе стало... жаль меня, так? –
неуверенно протянула северянка, все еще смотря в пол.
- Нет...- твердо ответил Тао, не задумываясь ни на секунду. Взяв в руку
прядь ее голубых волос, он принялся играючи накручивать их себе на
палец. Он вдруг почувствовал себя так спокойно рядом с девочкой, но
Пилика, казалось, совсем запуталась. Лен неожиданно для себя прошептал –
Поцелуй меня.
Пилика пораженно взглянула на него, лицо парня выражало извечную
серьезность, как будто он только что и не говорил этого. Ее руки чуть
заметно затряслись, она все еще не могла понять, как такое произошло.
Девочка прикрыла веки и неуверенно коснулась губами щеки Лена. От
смущения ей хотелось провалиться сквозь землю.
- Ну, это не совсем то, что я хотел – протянул немного удивленный Тао,
на его лице заиграла еле различимая улыбка, но Пилика это почувствовала,
и пришла в еще большее замешательство.
- Прости, я... – пролепетала она себе под нос, заливаясь краской.
- Ты еще такая маленькая девочка... - мягко сказал Тао, затем осторожно
прикоснулся к ее губам. Казалось, он боялся ее спугнуть, поэтому его
движения были лишены всякой грубости. Его сильные руки нежно прижимали
Пилику к себе, изучая изгибы ее талии. Девочка все еще была немного
скованной: ее неуверенные движения губ, рук почему-то еще больше
воспаляли Лена. Ему хотелось ее всю, каждый сантиметрик ее хрупкого
тела.

Душу Пилики как будто разломило на две части: с одной стороны она любила
Лена больше всех на свете, только и жила мечтами о нем, но с другой
стороны она ненавидела его больше всех. Ненавидела за его грубость, за
высокомерие, за свой дневник, ненавидела... потому что так сильно
любила. А его руки, его губы, такие желанные, сейчас она была их
пленницей. Хотелось остаться вот так с ним навечно, забыть о проблемах,
о... Трей! Пилика уперлась ладонями в грудь Лена и попыталась
отстраниться. Но сила Тао девочке не позволяла, мощные руки теперь стали
давить. Одна мысль о Трее и вся страсть, населявшая сердце испарилась.
Девочка представила, как ее бедный, глупый брат сейчас лежит без
сознания, ему так плохо, а она так весело проводит время с Тао.
Лен медленно отпрянул от Пилики, все еще сжимая ее в объятиях. Взглянув
ей в лицо, наследник семьи понял, что девочка вновь чем-то опечалена. Он
все знает, он прекрасно понимает ее чувства, он может предложить ей
взаимность, но почему?
- Мы не должны, Лен... – неуверенно протянула она – все в прошлом...
- Почему, Пилика? – произнес неоконченный вопрос Тао, затем ухмыльнулся
– А ты сама-то веришь в то, что сейчас сказала?
- Я пришла сюда забрать некоторые вещи Трея – равнодушно ответила
девочка, пытаясь встать с кровати. Шаман, не медля, убрал руки с ее
тела. Поднимаясь, она взглянула на Лена так, будто минуту назад между
ними ничего не произошло. Пилика, сделав пару шагов и оказавшись у
постели брата, аккуратно принялась складывать одежду северянина. – Я
должна присматривать за ним, пока он не оправится от... твоих побоев –
небольшой акцент на последние два слова.
- Когда он уже станет самостоятельным? – обиженно буркнул шаман себе под
нос.
- То же самое ведь сделала бы и Джун, случись с тобой что – не обратив
внимание на ворчание Тао, сказала голубоволосая девочка. На щеках Лена
появился еле заметный румянец, стоило ему припомнить опеку старшей
сестры. Наследник семьи поднялся на ноги и подошел к Пилике. Его лицо
озарила усмешка, в его янтарного цвета глазах сверкнул легкий огонь.
- Не заставляй меня ревновать так сильно, хорошо? – Лен, снова
оказавшись рядом с северянкой, одарил ее губы новым поцелуем, уже более
сильным, чем в первый раз. Но быстрым. Десяти секунд не прошло, как Тао
оторвался от девочки, и зашагал к двери. Лен, не говоря ни слова,
покинул комнату Пилики, оставив ее наедине с воспоминаниями о прошедших
минутах. Девочка, все еще смотря сквозь проем, выронила из рук рубашку
брата.
Лен снова остался один, уже в который раз за сегодняшний день он просто
уходил, оставляя проблему решаться самой. Неприятности наслаивались одна
на другую, хотя то, что произошло недавно, нельзя было назвать совсем уж
проблемой. Такие отношения его совсем не устраивали, он знал, что Пилика
больше не доверяет ему.
Прогулка по деревне затянулась на пару часов, после чего Тао взошел на
мост, пересекающий огромную реку в Доби. Не дойдя и до середины, он
остановился, чтобы полюбоваться закатом. Полюбоваться? Недовольно
проворчал Лен, не понимая, откуда взялось такое слово в его словарном
запасе, похоже, с Пиликой я становлюсь слишком сентиментальным! Шаману
нужно было все обдумать: что делать, как разговаривать с северянкой, как
загладить свою вину. Ему хотелось вновь заработать хоть частицу доверия
девочки. Но вот как это сделать?
- Я вижу у тебя проблемы, Лен - шаман внезапно почувствовал чью-то руку
на своем плече. – Ты мог бы поделится ими...
- Это не твое дело – проворчал Тао, все еще глядя вдаль – Асакура, ты
куда-то шел?
- Да, Анна послала меня купить кое-что к ужину... – Йо почесал затылок
- Так иди в свой магазин и не мешай мне! – огрызнулся шаман из Китая.
- Я мог бы помочь тебе – удивленно начал парень, затем улыбнулся – Лен,
мы же друзья!
- Как мне надоела это твое «мы же друзья»! – прошипел Тао,
разворачиваясь к собеседнику. – Что бы там ни случилось, это тебя не
касается!
- Я слышал от Рио, что ты избил Трея? – в голосе шамана послышались
нотки волнения, Йо склонил голову на бок в ожидании ответа.
- В сотый раз за сегодня повторю, он сам напросился! – недовольно
проворчал Тао – Можешь говорить, что хочешь, мне все равно!
- У тебя были на то причины, ведь так? Не могу поверить, что ты просто
так с ним подрался...
- А почему нет? – воскликнул Лен, разводя руками в разные стороны.
- Потому что я тебя хорошо знаю, ты не такой злобный, каким хочешь
казаться – улыбнулся Асакура, затем добавил – Лен, какая бы проблема не
случилась, она сама собой не решится. Попробуй начать с простого, с
извинения.
- Ты меня учить будешь? – выпалил наследник семьи Тао, на что улыбка
Асакуры стала еще шире.
- Просто поговори с ним – спокойно произнес в ответ Йо – А меня Анна
убьет, если я не вернусь вовремя!
- Как этот шаман может давать советы по общению с людьми, если он сам не
может разобраться со своей невестой? – в негодовании протянул Лен,
ухмыляясь.
- Я побежал! – махнул шаман на прощание, удаляясь.
- Начать с простого, говоришь? – вздохнул Тао, обдумывая последующие
действия.

Трей с усилием распахнул глаза, расплывчатые образы вокруг постепенно
начали приобретать очертания. Затопивший комнату багровый свет оповещал
о времени суток. Красивейший закат, простиравшийся по ту сторону окна,
ничем не порадовал северянина. Сколько же времени прошло, пока он был в
отключке? Трей нервно сжал кулаки, в голове пронеслась картина утренних
событий, драка, которую он так позорно проиграл этому «несносному
эгоисту». Надо же было Тао так взбеситься просто из-за глупой шутки...
Трей зажмурил глаза, ему было стыдно. Из-за того, что он такой болван...
как он мог так обидеть свою родную сестру... если б он выпил чуть меньше
с Рио, может быть, и не болтал бы так много! Теперь и Тао знает... Хотя
его реакция на услышанное была самой удивительной для северянина. Он
ожидал что-то, типа «пусть сама разбирается» или «иди, проспись!», но не
такого...
Шаман услышал шорох, затем увидел вошедшую в комнату Пилику. На лице
девочки читался испуг и волнение. Но когда она увидела, что Трей пришел
в себя, оно озарилось легкой улыбкой. Сестра буквально бросилась к
пострадавшему на шею, северянин, виновато улыбаясь, заключил ее в
объятья.
- Пилика, я так виноват перед тобой – уныло произнес шаман с севера –
Этим утром я выпил слишком много... и...
- Это все ерунда – откликнулась девочка, на ее глаза, в который раз
начали накатывать слезы – Трей, главное для меня, чтобы ты был здоров.
- Лен был прав, я заслуживаю худшего наказания, чем получил... за то,
что я сделал... – Трей отстранил сестру от себя и заглянул в ее глаза
- Лену нет прощения, за то, что он с тобой сделал! – возразила Пилика
немного неуверенным голосом.
- То, что мы с Тао подрались, не должно влиять на тебя... – начал
северянин, затем, сощурив глаз, добавил – Пилика, а ты его на самом
деле... ну, это...
- Это не твое дело! – фыркнула девочка, отворачиваясь и краснея – Ты и
так слишком много знаешь!
Разговор прервался из-за негромких постукиваний во входную дверь. Она
бесцеремонно приоткрылась, и из тени выступил парень со странной
стрижкой. Выражение лица у Лена было обыденно хмурым, в одной руке шаман
сжимал свое излюбленное оружие, другую руку держал за спиной.
- Рад тебя видеть, Лен – переборов себя, сказал Трей. Пилика удивленно
переводила взгляд с одного шамана на другого.
- Рад, что ты меня видишь, снеговичок! – отозвался Лен не без иронии в
голосе. – А ты очнулся быстрее, чем я предполагал...
- Может, хватит уже! – прервала его Пилика, но, встретившись с Тао
глазами, угрюмо опустила голову.
- Это был комплимент. – Сухо продолжил пришедший. – Но, вообще-то я
пришел сюда не ругаться. – Лен перевел взгляд на пострадавшего, два
темно синих зрачка неподвижно смотрели на него. – Возможно, я
действительно переборщил...
- Очень рад, что ты так волнуешься о моем здоровье, Лен – протянул Трей,
нахально улыбаясь, - Но, чтоб ты так сильно не убивался, я сообщу тебе,
что прихожу в норму. А если ты предложишь мне денежную компенсацию за
нанесенный физический ущерб, я смогу тебя простить через пару месяцев
и...
- Да, да..., по количеству оборотов твоего языка в минуту, я вижу, что
ты совсем здоров – отмахнулся от северянина Тао, и, сделав еще более
серьезное лицо, добавил – Сколько бы приемов я на тебе ни испытал, а
ведь самой обиженной в итоге оказалась твоя сестра, снеговичок!
- Лен прав, Пилика – подхватил Трей – Вся ведь эта глупая драка была
из-за тебя, так что прощения надо просить у тебя!
Пилика удивленно крутила головой, одаривая непонимающим взглядом
шаманов. Нет, ей сейчас меньше всего хотелось, чтобы перед ней
извинялись. Она получила в какой-то степени моральный ущерб, но стоило
ей взглянуть на Трея, после того, как Лен его обработал, как хотелось
забыть про этот чертов дневник и эту любовь, которая становилась все
слабее. По крайней мере, сама северянка утверждала так самой себе.
- Как вы мне оба надоели! – выпалила девочка, выбегая из комнаты.
- Пилика, постой! – Трей попытался встать с кровати, но его придержала
рука Тао.
- Э, нет, ты дружок останешься здесь – ухмыльнулся Лен, не давая шаману
подняться – отдыхай, восстанавливай силы, я сам разберусь. Тебе ведь
необходим покой...
- Рад, что ты так заботишься обо мне Тао, но там моя сестра! – проворчал
Трей.
- Лежи и спи, чтобы завтра при случае смог сражаться! – перефразировал
Лен – бои еще никто не отменял!
- Только попробуй нагрубить ей! – крикнул в спину удаляющемуся шаману
северянин. Когда он увидел, что было зажато в другой руке шамана, он
улыбнулся... он все знает...

Лену удалось нагнать Пилику в маленьком садике с видом на озеро. Точнее
он не бежал за ней, а просто шел сзади, в надежде, что она сама
остановится. Девочка устало присела на скамейку и печально уставилась на
Тао.
- Я думал, мы разобрались? – протянул Лен, садясь рядом с Пиликой – Ты
все еще считаешь меня виноватым?
- Лен, почему ты не оставишь меня в покое?! – печально протянула
северянка – Что тебе нужно?
- Ты – просто ответил шаман.
- Ты ведь не любишь меня, просто притворяешься? – взмолилась северянка –
или тебе просто жаль меня?
- Пилика, я люблю тебя! – делая акцент на каждом слове, громко произнес
Лен – Я могу повторить это тысячу раз, где угодно и когда угодно!
- Это не правда! – отрезала Пилика. – Мы живем в реальном мире, где
чувство взаимности не приходит по команде! Да и вообще, Лен, если бы ты
любил меня, как говоришь, стал бы читать мой дневник?
- Значит дело в дневнике? – спросил Лен, стараясь держать себя в руках.
– Скажи, если б мне было все равно, стал бы я драться с Трем из-за того,
что он так спокойно собирался растрезвонить всем о твоих чувствах?
- Ты всегда готов подраться с Треем... – хмыкнула девочка.
- Причину можно придумать всегда – откликнулся Тао – Ты можешь думать
все, что хочешь, Пилика, но я люблю тебя, и знаю, что ты любишь меня...
Пилика не дала ему договорить, неожиданно прильнув к его губам. Тао,
удивленно моргая, обхватил ее талию своими руками. Минуту, две, они
сидели как приклеенные, не в силах оторваться друг от друга. В саду
стало совсем темно и пустынно, яркий закат сменялся сумерками ночи. Тихо
шелестели кроны неизвестных деревьев, делая обстановку вокруг более
романтичной. Проступавшие на темном небе звезды отражались на чистой
глади озера.
- Не думала, что ты можешь быть таким болтуном, Тао – хихикнула Пилика,
прекратив поцелуй. Лен удивленно посмотрел на нее – никогда не знаешь,
как быстро девушка сменит свое решение – пожала плечами северянка.
- Это уж точно – буркнул Тао, проводя рукой по ее волосам – Кстати, я
совсем забыл – Лен стукнул ладонью по лбу, потом протянул девочке
немного помятый букет фиалок.
- Как ты узнал? – в негодовании протянула Пилика, затем положила голову
на плечо шамана.

5 марта,
Дорогой дневник, как долго я сюда не писала... хотя и не было
надобности! Вот сейчас я сижу перед открытым окном, смотрю на свежие
фиалки в моей любимой вазе и думаю, ведь мне даже нечего сказать, кроме
того, как я счастлива! Я с радостью перечеркну страницы моей боли и
оставлю место для моих нынешних чувств.
Стук в дверь, о, это наверное за мной Лен пришел. Он обещал устроить мне
сюрприз! Как вернусь, напишу!

4В туманной ночи, при мрачной луне мертвецы к своим семьям идут,
Пока ангелы спят в кромешной тьме, они всех нас грешных найдут...